ИсторикДа, Лелюшенко еще в Москве, но он отдает приказы и его войска уже воюют.Я готов с удовольствием прочитать Вашу версию о том, как "на южной окраине города была организована оборона частями 1-го Гвардейского стрелкового корпуса" по приказам из Москвы, отдаваемым Лелюшенко.
Чтобы Вам не было надобности при этом спорить со мною, предлагаю Вам прочитать воспоминания самогО Лелюшннко и убедить патриотически настроенных читателей в том, что Лелюшенко нагло врет или недоговаривает в своих воспоминаниях, вероятно, пытаясь обелить фашистских захватчиков.
====
Вот воспоминания самогО Лелюшенко.
http://militera.lib.ru/memo/russian/lelyushenko_dd 2/03.htmlВ ночь с первого на второе октября:
Прямо из Ставки я позвонил командиру мотоциклетного полка подполковнику Т. И. Танасчишину:
— Объявить полку боевую тревогу. Обеспечить личный состав двумя боекомплектами, пятьюстами противотанковыми минами. Взять с собой три сотни бутылок с зажигательной смесью. Горючего — на три заправки; продовольствия — на четыре дня. Через два часа выступить по маршруту Москва — Серпухов — Тула. От Тулы будьте готовы повести разведку на широком фронте. Основное направление Тула — Мценск — Орел.
Затем связался с Тульским артиллерийским училищем. Там уже получили приказ Ставки о подчинении 1-му Особому гвардейскому стрелковому корпусу.
Приказал немедленно поднять училище по боевой тревоге и выступить в направлении Мценск — Орел. Задача: основными силами организовать оборону по реке Зуше у Мценска, перехватывая шоссе, а остальными — занять выгодный рубеж, ближе к Орлу. Завтра искать встречи со мной на юго-западной окраине Мценска.
Поздно ночью 1 октября оперативная группа штаба корпуса выехала из Москвы. Спустя несколько часов нам стало известно, что генерал-полковник авиации П. Ф. Жигарев так и не сумел выполнить распоряжение Ставки и побывать в Орле. Как я и предполагал, в воздухе там уже господствовали немецкие самолеты...
На рассвете на северной окраине Серпухова мы догнали мотоциклетный полк...
Днем 2 октября добрались до Тулы. Здесь, в городе старейших русских оружейников, еще не знали, что гитлеровцы прорвали оборону Брянского фронта и подходят к Орлу.
Во дворе Тульского артиллерийского училища, куда мы заехали, на широком плацу стояли 152-миллиметровые гаубицы, 76– и 45-миллиметровые пушки. Здесь были собраны все учебные орудия, которые можно использовать в бою. Но транспорта училище не имело. Пришлось мобилизовать городские автобусы. В полдень курсанты приступили к выполнению боевого задания...
Утром следующего дня <3 октября> штаб корпуса расположился в Мценске. Маленький среднерусский городок напоминал растревоженный муравейник. По узким улицам тащились подводы с домашним скарбом, нескончаемым потоком шли люди. От встретившихся офицеров узнали: штаб Орловского военного округа во главе с командующим генерал-лейтенантом А. А. Тюриным выехал в Елец; в Орел ворвались немецкие танки.
Во второй половине дня поступило первое боевое донесение от командира 36-го мотоциклетного полка Т. И. Танасчишина: «В 12 часов дня 3 октября разведгруппа № 3 примерно в 8–10 км северо-восточнее Орла столкнулась с противником, двигавшимся из города в направлении Мценска. Огнем из танка Т-34 подбили два танка, один бронетранспортер и три мотоцикла противника. На поле боя враг оставил восемь трупов, а тремя танками отошел, утащив на буксире поврежденные танки. Наша разведгруппа, преследуя отходившего противника, была остановлена на окраине Орла артиллерийским огнем неприятеля».
Обстановка немного начинала проясняться. Чтобы приблизительно знать, какими силами противник занимает Орел, я решил выехать к Танасчишину. Часа через два мы с Куркиным были уже у мотоциклистов. На поле боя догорал немецкий бронетранспортер — свидетельство недавней схватки. Узнай тогда Гудериан, что против его панцирной армады сражалась наша единственная «тридцатьчетверка» молодого лейтенанта Новичкова, фашистский генерал приказал бы расстрелять своих разведчиков. Но немцы были верны шаблонным представлениям о бое. Они решили, что за нашим танком-разведчиком движется множество боевых машин, и потому сочли за благо отойти в город.
Я поставил задачу Т. И. Танасчишину на разведку Орла.
К нашей группе подъехали четыре мотоциклиста.
— Командир сто тридцать второго пограничного полка подполковник Пияшев, — представился один из них.
Я спросил Пияшева, какую задачу выполняет его полк и где он сейчас находится.
— В роще, в двух километрах отсюда. Должен идти на Орел.
— С этого момента вы подчиняетесь мне. Будем вместе бить врага.
Полку Пияшева было поручено оседлать шоссе Орел — Мценск и удерживать рубеж до подхода основных сил корпуса. Для усиления полка выделили два пушечных бронеавтомобиля БА-6, двенадцать мотоциклов с пулеметами, двести противотанковых мин и сотню бутылок с горючей смесью — все из хозяйства Танасчишина. Пияшев повеселел.
Поздно ночью от него поступило донесение: «В 21 час пять танков противника с пехотой ворвались в оборону полка. Атака отбита. Враг оставил на поле боя один танк, два бронетранспортера, восемь мотоциклов и до двух десятков убитых и раненых. Шесть солдат и два унтер-офицера захвачены в плен. Продолжаю удерживать оборону. Особую доблесть показал в бою командир батальона капитан Хрусталев».
Вскоре пленных доставили в штаб корпуса. На допросе они показали, что в Орле находятся части 4-й танковой дивизии из состава 24-го танкового корпуса 2-й танковой группы Гудериана. Это становилось опасным. Ведь сзади нас пока не было никаких сил.
Почти в те же часы в Мценск прибыл полковник Владимир Алексеевич Глуздовский, назначенный к нам начальником штаба. Он привез из Москвы приятные вести: ночью должна прибыть 4-я танковая бригада, а через два дня с Ленинградского фронта подойдут первые части 6-й гвардейской стрелковой дивизии.
=============
Слушаю Вас, достопочтеннейший
Историк.
Всего доброго,
Cyrano